Пауэлл проснулся ранним утром, тяжело вздохнув и потянувшись, он поднялся со своего дивана. Сегодня он уже который раз засыпал у себя в кабинете. Да, не самое удобное место, но зато точно быстро оказываешься на работе. Поднявшись, он одёрнул шторы и недовольно поморщился солнечному свету. День выдался странно ясным и солнечным, что для туманного Альбиона было редкостью. Постояв так с минуту, он добрался до своей одежды. Брюки, рубашка, галстук, китель… Ах да, носки и туфли. Разместив всё это на теле, он покачиваясь выполз из кабинета. Часы показывали 5:49. Скоро у него начинался рабочий день.
После общего подъёма и стандартных процедур построения, переклички, поднятия флага и приёма пищи, Глен вновь оказался в своём кабинете. На сей раз, он был морально готов к работе. Физически конечно нет, ибо голова с похмелья болела жутко, потому, он постоянно метил пригубить воды из графина, что стоял недалеко. К несчастью для него, дела были и связаны они были с переводом. Почему к несчастью? Потому, что нужно было обсуждать принятие человека к себе, а учитывая причину перевода, это было как минимум не очень выгодно для батальона. Кто-то неизвестный, с плохой репутацией, попадёт к ним. Это было неприятно. Пока что.
- Так что ты решил? – Рыжеволосая девушка в чине капитана смотрела на Глена, стоя напротив его стола. Она была тем, кто непосредственно отвечала за личный состав батальона, потому этот вопрос касался её напрямую.
- М-х-м, - Глен подпёр голову рукой, чтобы не так ощущались последствия вчерашней попойки. – Я думаю, что мне нужно на него посмотреть. Возможно, он может подойти под должность. Хотя может быть просто отправлю его в разведку, - поймав на себе крайне неодобрительный взгляд и уловив момент "закипания" своего зама, Глен быстро сориентировался. – А ты что думаешь на его счёт? Тебе не кажется, всё произошедшее странным.
- При всём уважении… Пауэлл… Майор. – Она уже давно с ним не разговаривала. Точнее с марта. Он догадывался, что причина кроется именно в том, что случилось раннее. Но спорить с ней или винить её в чём-то, майор не хотел. Напротив, ему нравилось то, что она отстранилась. Так было лучше. Всем. – Я считаю, что нужно провести проверку. Хотя полиция и признала его не виновным, но он за что-то разжалован, а главное, мне не хотелось бы принимать тут сына генерала. Мы не знаем, какой он человек, - недовольно сказала она. Тут она была частично права.
- Мне нужно посмотреть, что и как. Пока я считаю, что я его возьму его, - он поднял руку останавливая её сразу, ибо она была явно против. – Он снайпер. А мы потеряли одного хорошего снайпера, - в этот момент он уловил на себе взгляд полный укора и опустил свой взгляд в пол. – Я… В общем, если даже он окажется не подходящим, я возьму его в разведку. У меня нет указания на его звание, а значит я могу его отправить в лейтенанты. Это уже… - Он поднял взгляд, потому что она стояла у дверей.
- Делай, что хочешь. Я уже вижу, что наше мнение Вас не интересует, сэр, - она бросила эту фразу с крайним раздражением.
- Подожди я не то имел… - Она хлопнула дверью, если в коридоре кто-то был, он точно видел в каком жутком настрое его зам покинула кабинет начальника. Глен медленно опустился вниз, он понимал, что она будет злиться на него ещё долго. Он опустился на свой стул и развалившись на нём достал флягу и сделал несколько глотков. Виски. Реакция организма была хорошей, даже голова стала болеть меньше. Последние несколько месяцев, он пил больше чем обычно.
Ближе к обеду, Глен окончательно раскачался и пришёл в себя. Из эффектов остался только запах перегара и раздавленное настроение. Именно в таком состоянии он выглянул за пределы кабинета и увидел этого самого человека.
- Шон Уоллес? – Глен осмотрел человека. – Заходим, - он зашёл в кабинет ожидая, когда Шон появится внутри. Снова оказавшись за столом, он указал на стул напротив и кивнул. Пока тот располагался, Глен открыл его личное дело. Смотря на фамилию его отца, он хорошо понимал, что его хорошо так наказали, ибо теперь, любой просчёт сразу приведёт к тому, что ему открутят руки.
- Итак, я вижу, что написано в твоём досье, - он отложил его в сторону и закрыл так, чтобы Шон не мог увидеть того, что там было. – Но я хочу услышать твою историю. Там сказано многое, что является слишком странным. Я хочу узнать немного правды. Ибо, я не всегда верю в то, что тут написано, - ещё бы он верил в бумаги. – Потому, мне бы хотелось знать. Что там произошло. Почему все так на тебя наехали? Я не хочу на тебя давить, но думаю ты понимаешь, что я должен знать правду. Мне придётся вводить тебя в состав батальона. Понимаю, ты был выше меня по званию. Ты был в первом, а теперь во втором. Я могу представить, что тебе неприятно видеть меня в лице командира, но пойми. Я не могу просто так разрешить тебе быть среди нас, – он отвалился на спинку стула и достал сигарету. Как он сам думал, со стороны о нём складывается ужасное впечатление. Многие приходя сюда разочаровываются, видя настоящего Глена. Наверное, они думают, что перед ними сидит офицер, прошедший чистилище и ад. С суровой щетиной, боевым взглядом и тому подобное. Брутальный герой, офицер, отец командир. А перед ними оказывается это. Молодой офицер, без всего перечисленного выше, к тому же, алкоголик и курильщик. Поникший взгляд, раздражённый вид, слегка растрёпанные волосы, небрежность в одежде. Кажется, что он был создан для разрушения мифов о настоящих лидерах.

Глен спокойно выпустил струю дыма в воздух, всматриваясь в него. Как Глен и ожидал, он видел человека, стоящего у грани. Что самое страшное, он на ней стоял сам. Только Шону можно было помочь, а вот Глену уже нет. Его друзья не успели вмешаться и остановить его, очень давно.
- Я в курсе о том, что твой отец попросил о снисхождении, - спокойно кивнул. – И нет, я не против такого перевода. По крайней мере, мы уже встречались ранее, - он всё так же спокойно потянулся к папке, открывая её и вчитываясь в то, что там было изложено, спокойно слушая Шона. Даже во время долгих пауз, Глен не позволял себе прерывать его, давая возможность полностью успокоиться и высказать всё, что тот хотел. Единственный звук, который позволял себе Пауэлл, это делать затяжку. Когда Шон закончил, Глен стряхнул пепел в пепельницу.
- Я опираюсь на несколько факторов. Верить в бумагу, не услышав слов от участника – глупо. Как и обратное, - он снова закрыл папку, убирая её в сторону от себя. При том, можно было понять, что он делает всё, чтобы Шон не увидел данные, что лежали там. – Ты выполнял боевую задачу. Как и все мы. Факт того, что ты провалился, безусловно, твоя вина и только. Однако я не сторонник мысли о том, что этого можно было избежать, - Пауэлл недовольно поморщился. – Они бы вас нагнали, и уничтожили со спины. Такие ошибки совершают все. Первую я совершил, ещё будучи лейтенантом, - он опустил взгляд, начав пересказывать официальную версию той далёкой истории лейтенанта Пауэлла. – Я тогда руководил взводом в тридцать человек. Будучи лейтенантом, я должен был быть с ними, но так случилось, что меня, - он замялся и резко затянулся, словно убирая стресс, после чего потерев переносицу. – Я оказался в штабе. Отдавая приказы оттуда, я не имел реальной картины ситуации. Из-за моих ошибок, эти люди оказались в ловушке. Я приказал удерживать позиции на одной стратегической точки, в которой не было никакой тактической необходимости, как итог, они оказались в окружении, - Глен сжал руку и недовольно поморщился, словно его до сих пор беспокоило что-то, или он до сих пор переживал за то время, хотя и всеми силами пытался этого не показать. – Так что, я тоже убил людей, только я сделал это, ради звёздочек на погонах. Хотел приколоть себе медаль, чтобы гордо с ней ходить, - он усмехнулся и с силой затушил сигарету в пепельнице. – Хотя, могу сказать, что я ошибаюсь даже сегодня, - он положил руки на стол и спокойно начал говорить. – Месяца два назад, из-за моего просчёта погибла моя разведгруппа. 7 человек, вырезали под корень у одного городишки, - Глен не стал особо распространяться, если Шон читал газеты, то и сам слышал о "Подвиге" майора Пауэлла. Если нет, может оно и к лучшему. Незачем снова и снова слушать о том, что он поступил правильно. – При том, я ничего не мог сделать, хотя находился совсем рядом. Вмешайся я в бой, потерь было бы меньше. Но я этого не сделал, - майор говорил спокойно и без каких-то запинок, лишь изредка посматривая на дверь. – И нет. Твоя смерть ничего бы не дала. В конечном итоге, пока жив ты, живы и те люди, которыми ты командовал, - Глен развернулся, подойдя к флагу, что хранился за стеклом. Он мягко провёл рукой по стеклянной поверхности. Постояв так несколько секунд, Пауэлл прислонился к нему лбом и после того, развернулся и выпрямился. - Это знамя нашего батальона. Пока жив последний из нас, батальон будет жить. Чтобы убить нас всех, надо уничтожить каждого. Чтобы стереть память о нас, нужно вычеркнуть нас из истории, стереть нас и наше знамя. Это знамя хранится у нас с 1891 года. Оно пережило каждого из нас. Спасти его – честь каждого из нас, даже ценой своей жизни. Ты выжил. Выжил потому, что тебе повезло. Бог ли это, или случай, я не знаю. Но тебе дан второй шанс, шанс бороться с теми тварями, что убили твоих людей. Вампиры, это твари, которые должны быть истреблены полностью, - конечно, Глен не доверял Шону. Да и говорить о том, что он пытается установить мир с вампирами – верх глупости. К тому же, Шон действительно начала казаться Глену жертвой обстоятельств. Когда он попал в такое положение, его никуда не перевели. Он так и остался там, в офисе военной полиции. Сейчас, от Глена оставалась одна оболочка, но этого никто не знал, потому, пусть лучше всё будет так, как должно. Но он может попытаться дать Шону шанс. Шанс не попасть в то же положение, что и он сам. Нужно было сделать всё, чтобы снять с него надзор военной полиции, а значит, первое, нужно было вернуть его на землю и заставить в открытую не любить вампиров. И собственно закончить его самобичевание.
- Могу сказать одно, всё что ты сделал, правильно. В той ситуации, я бы поступил так же, - тут Глен лукавил. Он был тем, кто спокойно мог бросится на врага. Оставшись один, он даже так попытался бы убить как можно больше. Почему? Глен был просто другим человеком. Он был не потомственным военным. В нём не было много благородства или чести. Но в нём было другое, что подмечали ещё преподаватели в академии. Злость, ярость, желание сражаться до конца. Он был тем, кто был готов уничтожить любого, кто встанет на его пути, или погибнуть сам. Это и давало ему силы во многие переломные моменты. Так же, Пауэлл не был тем, кто будет против нестандартных методов. Потому, он и пошёл на встречу с Феризом. Тактика и стратегия, всегда подразумевали не только лобовые атаки, но и умение действовать в обход. Именно так, можно было победить его главного противника – "Войну". Шон же, был не таким, это видно сразу. Но это было и к лучшему. Глену везло на честных людей. Их было не мало в его батальоне. В них и была надежда на будущее. Ведь такие как Пауэлл, всегда будут бороться, ни с одним, так с другим.
- Я готов дать тебе шанс. Но я не могу просто так этого сделать, - он покосился на дело. – Впрочем, - Глен неожиданно взял личное дело Шона и поднял его, держа двумя пальцами. – Я рад, что Вы запросили перевод к нам, мистер Уоллес - он сделал паузу и старательно что-то обдумывал. – Я дам тебе шанс, - Пауэлл спокойно поднёс зажигалку к личному делу, щелчок и нижняя часть папки объята пламенем. – Добро пожаловать к нам, - свободной рукой, Глен достал сигарету из пачки и прикурил её от разгорающегося личного дела Шона. Дождавшись нужного момента, он бросил горящую папку в металлическую урну, что стояла рядом и подождав немного накрыл её крышкой. После он достал формуляр из стола и спокойно смотреть на Шона. – И с началом нового дня, теперь, в твоём деле ничего нет. А теперь, есть пожелания к должности? Или, как по Шекспиру, доверимся колесу фортуны? – с улыбкой сказал он, останавливаясь взглядом на пункте "Должность".

Отредактировано Глен Пауэлл (2017-12-19 16:39:05)

Глен молча осмотрел свой кабинет, позволяя высказаться своему новому человеку. Что тут было? Всё стандартно, ровные белые стены, вся правая сторона заставлена шкафами, в которых уйма книг. Начиная от данных по "Тактике", папками с пометками "Радиочастоты", "Обмундирование", "Бухгалтерия 2020 год", и т.п. Заканчивая книгами с классической литературой. Да, Глен любил читать. Потому он всегда оставлял их с собой. За спиной самого Глена, было окно, слева от него висела карта, местности. На ней было огромное количество отметок, она была испещрена красными, жёлтыми, синими и зелёными метками. На магнитах висели бесконечные ряды чисел с кодами и шифрами, кои вообще посторонний человек идентифицировал бы разве что, как бред математика. Справа от окна был тот самый флаг батальона, закрытый стеклом, рядом с ним небольшая полка, на которой лежал устав, судя по виду, затёртый до дыр. Тут же прикреплён текст гимна Британии и текст Гимна Уэльса. Над всем этим располагались два портрета, маршала армии и королевы Британии. Т.е. те, кому подчинялись все солдаты, дабы не забывать своих господ. Тут же стоял стенд с флагами Британии, Уэльса и современным флагом их корпуса. Прямо за Пауэллом, на уровне ниже подоконника крючок для кобуры пистолета и сейф для оружия, вмещавший стандартную винтовку. По левую сторону, тут был расположен диван, он был не самым удобным и явно не самым новым. Однако, судя по беспорядку на нём, сразу можно было понять, что Глен спал именно тут.  На дверях, дорогих дверях из явно хорошего дерева, висела доска для дартса, причём на ней была прикреплена чья-то фотография и судя по отверстиям на двери и фото, в неё метали и ножи тоже. Справа от двери, стоит небольшой холодильник, прямо на нём стояла тарелка с традиционным валлийским хлебом "Бара брит" а в самом холодильнике, как можно было догадаться стояла еда и, наверное, ящик эля. По центру комнаты располагался собственно стол, стул, для Глена и два стула для тех, кто придёт внутрь. Стол был не обычным, а достаточно старым, имеющим большое количество шкафов. Ну и конечно, нельзя не отметить, что он тоже был завален папками, бумагами и прочими документами. Ну и на нём располагался ноутбук, который и являлся рабочей лошадкой майора.
В ответ он лишь кивнул, понимая саму странность ситуации. Перед ним всё же сидел потомственный военный, к тому же, разжалованный и лишённый должности, что была выше, чем должность Глена. Наверное, он мог спокойно сказать всё, что угодно. Почему же он был благодарен? Это удивило Глена, ведь редко бывало такое, чтобы кто-то говорил ему спасибо, за нарушение установленных норм. И всё же, его действия редко носят характер необдуманных. Глен не был тем, кто часто позволял себе эмоции. Он мог сорваться, мог наорать, мог даже побить кого-то, но это всегда было в ситуациях горизонтали с уходом вниз. Сейчас Пауэлл был в иной ситуации и явно действовал так, как счёл выгодным для себя.
- Неожиданного тут нет ничего. Тут то, что тебя тяготит, - он вернул взгляд к формуляру. – Как твой командир, я убрал с тебя тяготы. Их более нет. Они остались только в твоей голове. Думаю, что ты понимаешь, что там не место такой глупости. А если кто-то обнаружит, что твоё дело новое и они начнут рыться. Они ничего не найдут. Если кто-то в этом и виноват. То это я, - он провёл ручкой по бумаге, причём настолько быстро, словно бы и не писал ничего на ней. – Теперь ты со мной. Это значит только одно. Мне нет дело ни до тебя, ни до твоего прошлого, - он говорил жёстко. Фраза, которой когда-то встретили самого Пауэлла перешла к нему. – Мне плевать, что ты думаешь обо мне. Ты… - Он скользнул взглядом на Шона, что сейчас был в гражданской одежде. – Сейчас, ты даже не один из нас, - он усмехнулся и кивнул. Рядовые фразы, ничего такого. Единственное, Глен начал завидовать Шону. Тому повезло. Его отправили сюда, дали шанс получить нормально командира. Конечно, Глен не лучший командир, но тут есть достойные люди, которые может быть помогут Уоллесу выжить. У Глена такого не было. Именно потому, он прыгал как пёс, ведь его личное дело, так же лежало где-то там. И если кто-то его откроет, Пауэлл отправится на эшафот.
- Так что, - он поднялся на ноги и накинул на себя китель, что висел на стуле. – Пойдём, получим тебе форму, обозначим твой угол тут. – Он заранее отмахнулся. – Я знаю, что ты живёшь за пределами казарм, но… Это место твой дом, и если кто-то тебя выгонит из твоей квартиры. Учти, что тут за тобой закреплено койко-место. – Он открыл дверь и дождавшись пока Шон выйдет из кабинета, закрыл его на ключ. – Правильное желание. Врага надо знать в лицо. Мы мало о них знаем. А это не так. Мы всегда изучали противника, чтобы стереть его в порошок. Что тебя в них беспокоит? – они двигались в сторону склада, где Шону предстояло получить всё, что необходимо. Пока что, Глен даже не сообщил своему человеку о должности. Вот и будет сюрприз. В конечном итоге, он не может не использовать столь полезный и столь любезно подаренный ему ресурс.

Глен медленно двигался по зданию казарм, попутно рассматривая состояние оных. Остановившись у одного из армейских стендов, на котором были расписаны правила поведения в казармах, он заметил подправленные маркером слова, в которых матом было указано на недостаток сна, а также на аморальные действия сексуального характера с дневальным, что поднимает их в шесть утра. Недовольно осмотрев это все, Глен буркнул что-то под нос и сделал запись в записную книгу. Это был косяк, который стоило исправить побыстрее, а главное, нужно найти вредителя государственного имущества. Затем, они наконец добрались до склада, тут за металлической решёткой, тихо спал капитан тыловой службы. Осторожно расположившись на столе, тот мирно сопел, а по лёгкому запаху алкоголя, можно было понять, что предшествовало сну. Капитан запер дверь, но ведь у Глена есть ключи, потому он спокойно попал внутрь и заметив эту картину прикрыл лицо рукой. Несколько секунд молчания и пыхтения. После чего Глен подвинул Уоллеса и вышел в коридор. Вернулся Пауэлл через пол минуты, он зашёл с большим мусорным ведром и вывернул из него всё содержимое на пол. Затем достав из кобуры пистолет, он засунул руку в ведро и начал с силой лупить по нему оглушая не только комнату, но и казармы в целом жутким скрежетом метала.
- А ну вставай, тюлень е**ный! Тут тебе не Новая Гвинея! – От такого, капитан подпрыгнул со стула и выхватив пистолет стал махать в разные стороны с явным непониманием, что случилось. – Какого хера ты спишь на посту?! – Пауэлл кричал громко, но почему-то капитан, что только что осознал, кто источник звука, спокойно убрал пистолет и начал смеяться. Спустя какой-то момент, смеяться начал и сам майор, отбрасывая урну в сторону и возвращая пистолет на место.
- Вот, - перестав смеяться сказал Глен, протягивая формуляр. Капитан пристально изучал его несколько минут, потирая глаза. После посмотрел на Шона и хмыкнул. Медленно поднявшись и покачиваясь, капитан пошёл в сторону стеллажей и начал искать форму, это заняло несколько минут, прежде чем он подобрал два комплекта одежды (камуфляж\парадный), два комплекта обуви, многочисленные нашивки, аксельбанты и прочее. Положив всё это перед Шоном, капитан подсунул ему журнал учёта, где надо было поставить подпись, сам он двинулся вглубь склада и принёс оттуда три комплекта постельного белья запакованные в вакуумные мешки. 
- Добро пожаловать! – открыв дверь на решётке, сказал Капитан. – С прибытием к нам в батальон, - После того он вручил погоны Шону. Только теперь Уоллес мог понять, что ему дали звание капитана.
- Капитан Шон Уоллес. Ты назначен в качестве заместителя командира батальона по вооружению. Я полагаю, ты прекрасно умеешь обращаться с транспортом и неплохо разбираетесь в вооружении. Потому, я не мог назначить тебя ниже этой должности. В твоё распоряжение переходит арсенал и отделение технического обслуживания, а также авторота. Ты будешь их непосредственным начальником. Всё необходимое будешь получать тут. Все штабные вопросы, с моим замом или со мной. Она так же капитан, так что, будете на равных, - Глен провёл глазами по вещам. – Теперь забираем всё это, и идём в твою комнату. Офицерам положена своя комната в казармах, потому, спать ты будешь один, - сухо сказал Глен, расписываясь в том же журнале следом за Шоном.
- Ну, или ты можешь спать не один, как наш майор, а привести с собой кого-то. Нормальные мужчины против не будут. Только не слишком громко. А майору у нас ханжа и делает вид, что ему не нравятся женщины! В этом он ба-ла-бол, - капитан оперативно увернулся от удара Глена и с ухмылкой начал закрывать дверь. После чего оба переглянулись, но какой-то агрессии точно не было. Тут можно было сразу понять, подколам этим много лет и в них нет ничего страшного.
- Не слушай этого кретина. Он пропил свой мозг ещё в академии. А та единственная извилина, что в нём заспиртовалась отвечает за его дебильные шуточки, - затем они уже втроём двинулись в сторону жилых помещений. Пока Шон тащил форму, капитан нёс комплекты постельного белья, Глен искал ключи, что утром ему отдала его зам. Она была не в себе, но комнату точно приготовила по его распоряжению. В этом он не сомневался.
В итоге они прибыли к одной из деревянных дверей, на каждой из них красовались таблички с именами, и первая из них принадлежала Пауэллу. После Глен быстро начал перебирать ключи и с третьей попытки наконец им удалось попасть внутрь. Глен упорно сохранял спокойствие пока его друг капитан тихо причитал, что вся проблема именно в том, что у Глена похмелье.
Но вот, дверь открылась, и они оказались внутри. Что это была за комната? Обычная казарменная комната, с минимальными размерами, точно такая же была у всех офицеров и женщин батальона. В ней располагался крохотный санузел, стол, одноместная кровать со свёрнутым на ней матрасом и подушками. Окно, выходящее на плац, с тёмными занавесками, небольшим сейфом для оружия и личных вещей в стене, небольшой рабочий стол, стул и шкаф для одежды. Как всё это тут умещалось было ведомо лишь армейскому фен-шую. Собственно, по нему всё и было расставлено. В целом, у самого Глена комната была точно такой же, с той лишь разницей, что он в ней бывает редко и она завалена бумагами чуть больше, чем кабинет.
- Ну-с. Принимай место, - он осмотрелся, пытаясь разобраться, всё ли в порядке. Можно подметить только одно. Комната в идеальном состоянии.
– Ну что же, если будет что-то ещё нужно, приходи, я выдам остальное. Пауэлл, dych chi'n mynd? - скинув вещи на диван, капитан глянул на Глена.
-  Na. Свободны, капитан, - после чего капитан исчез в проёме оставляя Глена и Шона.
- В целом. Мы не против, если офицеры живут в городе. У нас только для низшего состава обязательное проживание тут. Постоянная боеготовность, все дела. Так что, можешь жить и там, и тут. Вот, - он протянул ключ Шону. - Один остаётся у меня, один у моего зама. Она обычно либо в штабе, либо у меня в кабинете вместо меня, - подумав о чём-то Глен немного отвёл взгляд в сторону. Постояв так несколько секунд смотря в окно, он махнул головой, как бы говоря самому себе: "Нет" и снова вернулся к Шону. Теперь предстояло обсудить его слова.
- Касательно того, о чём ты говорил, - он опёрся на стену, пока Шон располагался в своих новых владениях. – Да, много информации закрыто. Но, само понятие, что королеву пригласили в Букингемский дворец, - Глен недовольно фыркнул. – В наш дом… Пригласили… Не важно. Я думаю, что такой вариант был бы возможен, но есть подозрения, что переговоры были не долгими, если были вообще. Пока, мы придерживаемся официальной теории. Других вариантов у нас нет. Но, в центральном генштабе есть спец секция. Туда никто из нас не попадёт. Она специально для генералитета. И под грифом секретно. Откуда я это знаю? Есть подозрения, - Глен лукавил снова. В этой секции хранилось личное дело самого Пауэлла. Там же были данные и о многом другом. Именно оттуда он получил несколько сухих листов о том, кто такой Фериз, любезно подаренное начальником военной полиции. И судя, по его словам, это было ничтожно мало из того, что присутствовало там.
- Второе место, это центр МИ-5 и МИ-6. Там содержаться данные от наших шпионов, служб разведки и контрразведки. Доступ к ним имеют лишь члены управления министерства обороны, некоторые члены правительства и королевской семьи. Потому, эта информация самая достоверная, но получить её будучи в наших чинах, невозможно, - Глен давно планировал попасть в архивы центрального штаба, но все его мысли оканчивались тем, что его арестуют за это. – Получить всего, ты не сможешь, как и я, по крайней мере, точно не сразу. Но… Старайся об этом не думать. Сам знаешь, может так статься, что всё, что мы слышали лишь слухи и на самом деле, нам не врут, - это снова было ложью. Глен и сам знал и сам врал, да и Шон конечно делал тоже самое будучи на высокой должности в прошлом батальоне. Везде одно и тоже. Но тут был лишь вопрос верности присяги. Все должны соблюдать писаные и неписаные правила, все должны вести себя так, словно есть только истины сверху. Рисковать не стоит, может Шон специально прислан сюда, чтобы посадить Глена. А может, не стоит рисковать самому Шону, что безусловно тоже под колпаком, но пока видимо просто не сделал глупостей. Лучше вести себя так, как должно. Ну и последнее. Солдаты не должны слышать такого. Если они узнают, что офицеры подозревают во лжи тех, кто командует, может начаться паника, бунт, всё что угодно, а это никому не нужно.
- Кстати, есть не хочешь? Или сразу пойдём подбирать тебе оружие? – спросил Глен, посмотрев на наручные часы. Надо было найти ему хорошую винтовку, а заодно показать владения, ибо арсенал теперь его новое место работы, а там можно и найти автороту с механиками.